Выборы без выбора. Каким будет Иран при новом президенте, и сменит ли он верховного лидера?

Исход президентских выборов в Иране фактически предрешен - отсев кандидатов и апатия избирателей превратили голосование в фарс. Явка обещает быть рекордно низкой, а сами выборы мало что изменят во внутренней и внешней политике Ирана, говорят эксперты. Разве что у нее появится новое лицо, которое уже прочат в преемники реальному руководителю страны - верховному лидеру аятолле Хаменеи.

"Конечно нет". "Нет смысла". "Ни за что". Так иранцы отвечают на вопрос, пойдут ли они голосовать за следующего президента. С тех пор как иранский Совет стражей конституции, в обязанности которого входит отбор кандидатов, отсеил всех реформистов и умеренных политиков, стало ясно: конкуренция сведена к нулю, и выбирать не из кого.

Выборный процесс многие иранцы видят так, как описано в одном из разлетевшихся по соцсетям видео: несколько легкоатлетов готовятся к старту, близкий к аятолле кандидат, председатель Верховного суда Иран Эбрахим Раиси вырывается вперед, после чего стреляет в своих оппонентов, среди которых уходящий президент Хасан Роухани, и оказывается победителем дистанции.

В другом меме все семеро кандидатов в предвыборной гонке выглядят как Раиси. Иранцы соревнуются в создании мемов, постят ироничные видео и обличительные статьи и участвовать в "фиктивных выборах" не желают.

Назначение угодного кандидата

Раиси - наиболее вероятный новый президент. Реальной конкуренции на этих выборах нет.

"И не подумаю, это не выборы. Это назначение кандидата, угодного верховному лидеру, которого, кстати, не выбирают, - говорит иранская активистка Сепиде. - В Иране он [Раиси] известен как "палач 1988 года". Хаменеи специально выбрал человека, способного подавить протесты".

В том, что протесты последуют, Сепиде не сомневается. "Ситуация накалена и может взорваться в любой момент", - говорит девушка.

Она поддерживает иранскую оппозицию за рубежом и ее лидера Марьям Раджави, которая возглавляет Национальный совет сопротивления Ирана в изгнании.

Парламентские выборы в феврале прошлого года задали тон нынешним президентским. За бортом политического процесса уже тогда остались десятки кандидатов-реформистов.

До последнего в бюллетене оставалось семь имен - пятеро консервативных и двое более умеренных, но мало кому известных кандидата.

За два дня до выборов их осталось всего четверо - три кандидата сами отказались продолжать борьбу.

В конце мая Совет стражей не допустил до выборов бывшего спикера парламента Али Лариджани - человека, близкого к аятолле, но способного оттянуть на себя голоса тех, кто традиционно привык голосовать за реформаторов.

Недопуск к выборам лояльного властям Лариджани заставил экспертов говорить о том, что иранские власти на этот раз не слишком озабочены высокой явкой, традиционно служившей главным показателем популярности и легитимности режима - и просто не хотят сюрпризов.

Коронавирус в Иране унес жизни 82 тысяч человек. Иранские власти критиковали за запоздалую реакцию на вспышку коронавируса.

"Выборы в Иране пусть и не могут считаться абсолютно честными и свободными, тем не менее, они всегда служили барометром народной поддержки и участия общества", - говорит эксперт Chatham House, замдиректора программы по изучению Ближнего Востока и Северной Африки Санам Вакил.

На этот раз главное - чтобы президентом стал человек, лично выбранный аятоллой, считает Вали Наср, эксперт по Ближнему Востоку и профессор Университета Джонса Хопкинса.

"Низкая явка традиционно играет на руку консерваторам. А если в этом состоит цель, то явка становится не такой важной. Это серьезно делигитимизирует систему, но иранские власти готовы на это пойти".

Для иранки, которая представляется в соцсетях Махтой, доверие к властям окончательно было подорвано в последние несколько лет, омраченных жестоким подавлением протестов 2019 года, реакцией властей на крушение украинского самолета, сбитого иранскими спецслужбами, а также реакцией на пандемию коронавируса.

"Я ходила голосовать раньше, но сейчас не пойду. Мой голос все равно ничего не изменит", - говорит Махта.

"Люди просто не верят, что выборы как-то улучшат их повседневную жизнь или помогут решить проблемы в стране - экономический и политический кризис, коррупцию, неравенство и изоляцию", - соглашается иранский продемократический активист Али Афшари.

Ни один из кандидатов, включая Раиси, не смог предложить политическую программу или какую-либо повестку, которая описала бы, как они будут решать проблемы избирателей.

А их много. Это и экономика - из-за санкций, введенных бывшим американским президентом Дональдом Трампом в рамках его политики максимального давления, обрушился риал, а инфляция ускорилась; и дорогостоящий конфликт Ирана с Западом из-за ядерной сделки с США и пятью мировыми державами.

Плачевное состояние экономики - главная головная боль простых иранцев. Из-за санкций цены растут, а курс риала падает.

"Люди говорят не о демократии и свободе, а о том, сколько стоит йогурт и на сколько подорожал хлеб, - подтверждает бывшая тегеранская корреспондентка The New York Times и сотрудница вашингтонского Middle East Institute Назила Фатхи. - Не то чтобы людей больше не интересовала политика, но сейчас все их мысли занимает экономика. Люди задушены, задавлены проблемами".

Опросы и наблюдения экспертов подтверждают: разочарование и недоверие иранцев отразятся на окончательных цифрах явки. Если на прошлые выборы пришли свыше 70% избирателей, явка на этот раз обещает быть рекордно низкой и не превысить 40, а по некоторым оценкам - и 30%.

На что выборы скорее всего не повлияют, так это на региональную политику и место Ирана на Ближнем Востоке, где за время действия американских санкций Иран не только не ослабил позиции, но, напротив, превратился в сильного игрока, способного влиять на происходящее в регионе - от Сирии до Израиля.

Кто такой Эбрахим Раиси

Вероятный новый президент Ирана - консервативный священнослужитель и "сеид" - так в шиитской традиции называют тех, кто ведет свою родословную непосредственно от пророка Мухаммеда.

К тому же он земляк аятоллы Хаменеи - оба родились в священном для шиитов городе Мешхед.

Известный своей антизападной риторикой Раиси считается близким к Хаменеи.

Аятолле 82 года, и многие прочат ему в преемники именно Раиси.

Раиси носит черную чалму - что по шиитской версии ислама свидетельствует о его кровных связях с пророком Мухаммедом.

Он на 20 с лишним лет моложе, и до назначения верховным судьей в 2019 году занимал посты генпрокурора и заместителя верховного судьи.

Раиси в 1988 году был одним из четырех судей, заседавших в так называемых "комиссиях смерти" и отправивших на казнь десятки тысяч человек. В 2017 году он уже участвовал в президентских выборах, но проиграл Хасану Роухани, который считается близким к реформистскому лагерю.

Тогда уходящий президент обобщил трудовой путь Раиси так: "Он 38 лет казнил и бросал их за решетку".

Два года назад США добавили Раиси в санкционный список. Он не комментировал обвинения правозащитников.

Как итог выборов скажется на переговорах о ядерной программе?

Ирану жизненно важно добиться снятия американских санкций, что подразумевает уступки на переговорах о возобновлении иранской ядерной сделки. Иран очень рассчитывает возобновить экспорт нефти и хоть немного подлатать дыры в бюджете.

Внешнюю политику в стране определяет верховный лидер, президент лишь выполняет озвученные им идеи. На этот раз и аятолла, и кандидат Эбрахим Раиси выступали за возобновление переговоров с США.

Администрация Хасана Роухани находится у власти до августа, а значит у уходящего президента еще есть время, чтобы договориться.

"Правящая верхушка, возможно, хотела бы сделать так, чтобы о сделке договорились еще при Роухани. В этом случае на него можно будет свалить все неудачи и возможные недочеты, а Раиси сможет забрать себе все экономические дивиденды (положительные последствия от снятия экономических санкций), - говорит программный директор по Ирану из International Crisis Group Али Ваез, которого цитирует Bloomberg.

Согласно другому варианту, переговоры начнутся не раньше сентября этого года.

"Иранцы будут ждать начала 2022 года и промежуточных выборов в США, а пока же настаивать на уступках, чтобы потом представить их как победу исламской республики", - предполагает французский эксперт Пьер Разу.

Эксперты убеждены, что ультраконсервативные настроения и антизападная риторика новых иранских лидеров заключению сделки не помешают, но станет ли она всеобъемлющей, долгосрочной и действительно эффективной, не может сказать никто.

"Им нужна поддержка дома, а значит им нужна деэскалация отношений с внешним миром. Не имея конкурентов внутри страны, сторонникам жесткой линии будет проще выполнить обещания, чем их предшественникам", - подытоживает Ваез.