Какие проблемы существуют в открытом недавно центре инфекционных заболеваний Кокшетау?
В ноябре в Кокшетау открылся центр инфекционных заболеваний (ЦИЗ) на 200 мест. Модульный инфекционный стационар был построен в рамках программы «Дорожной карты занятости» всего за два месяца. Несмотря на малый срок службы, в соцсетях уже появились жалобы на работу стационара. С чем это связано и какие на сегодня проблемы центра остаются не решенными, корреспонденту 716.kz рассказал заместитель главного врача кокшетауской многопрофильной городской больницы, в структуру которой входит и новый центр, Саржан Калмуратов.
- Саржан Амангельдинович, как много пациентов на сегодня лечатся в ЦИЗ?
- На сегодня (на 2 ноября – прим. автора) в ЦИЗ находятся на лечении 134 человека. При этом в день по 10-15 человек выписываются и госпитализируются. Вот вчера было 12 обращений, из них двоих положили, а 9 перевели в тубдиспансер. У нас быстрая заполняемость, и чтобы держать равномерность распределения, один день они принимают пациентов, второй день мы. Но крайне тяжелых на сегодняшний день забирает тубдиспансер. Потому как у них уже отработана схема работы с такими людьми. У нас тоже те же врачи работают, но они пока только привыкают к новому оборудованию. Тех препаратов, которые у них в большом количестве, у нас нет. Закуп у нас также с отставанием идет, потому что мы открылись только в ноябре, и у нас сразу же люди пошли в реанимацию. Но больница новая, и все хотят лежать именно ней.
На сегодня тяжелых пациентов в реанимации у нас 12. На трех пациентов приходится одна медсестра, один врач и два санитара. Пациенты в таком состоянии, как правило, не могут обслуживать сами себя. Мы их поим, кормим, раздеваем, купаем… Медработники каждые три часа выходят оттуда, моются, едят и через 15 минут опять заходят туда.
- Вы уже упомянули об обеспечении центра лекарственными препаратами. Как обстоит дело с этим?
- Тут проблема в чем. Сейчас протокол лечения коронавируса снова будет обновляться. А мы уже по предыдущему протоколу сделали закуп лекарств и начали лечить людей. И сейчас, если пойдет обновление, если туда внесут новые препараты, то у нас опять может быть их дефицит. Когда только появился у нас коронавирус, все говорили покупать анаферон, ибуфен, парацетамол. Мы по первому протоколу сделали заявку, а через две недели вышел второй протокол лечения, и те препараты, которые были в первом, уже не значились во втором. Получается, мы опять несем дефицит препаратов. А препараты, которые были заявлены в первом протоколе, поступают сейчас. И кто виноват в итоге? Тот человек, который стоит непосредственно возле тебя – врач! Ведь он должен его лечить. А чем? Но протоколы обновляются в лучшую сторону – для улучшения качества самого лечения, потому что, к сожалению, вирус мутирует и не стоит на месте. Буквально вчера мы взяли у пациента ПЦР-тест, который оказался отрицательный, положили его в отделение, но что-то было не то. Сделали КТ - 40 % поражение легких. Мы переводим его в центр инфекционных заболеваний, а его дети начинают жаловаться…
Говоря о лекарственном обеспечении: у нас много аналогов «Фраксипарина». По ним дефицита нет. Недавно был дефицит «Дексаметазона», но мы его закупили. В нашей больнице мы готовились ко второй волне. Делали дополнительные закупы, но еще и экономили в горбольнице Кокшетау. Не на пациентах, конечно, а на затратах. Мы начали правильно обращаться с антикоагулянтами, антибиотиками. Сейчас все распределено конкретно под каждую болезнь, согласно клиническим протоколам. Какой антибиотик нужен, тот мы и назначаем. Буквально сегодня-завтра у нас уже будет финансирование ЦИЗ, и, конечно, работа там пойдет намного лучше. Работающему там медперсоналу мы уже выплатили зарплату за счет этой больницы. То есть наш тот красивый центр пока кормит эта маленькая городская больница.
- Еще какие жалобы поступают от населения?
- У нас в больнице в приемном покое мы сделали специальные карантинные койки, и были жалобы. Прежде чем к нам поступит пациент, мы держим его на карантине до результатов ПЦР-теста. И только после того, как мы выявили его статус, переводим в отделение. При этом есть у нас пациенты, которых приходится отпускать домой. К примеру, человек поступил с гастритом, ему нужна стационарная помощь – анализы взять, понаблюдать за ним, но также этот человек может лечиться амбулаторно. Но мы не можем его с легкой степенью взять и госпитализировать в инфекционный стационар, где мы должны лечить среднюю и тяжелую степень заболевания.
С каждым днем оказываемая населению помощь улучшается, но люди не всегда относятся с пониманием. К примеру, мы запрещаем прием-передачу в связи с карантином. Но люди не хотят понимать этого и все равно идут. Было бы хорошо разъяснить им, что такое карантин. Они думают, что это изоляция, а на самом деле это не изоляция. Карантин делается, чтобы не распространить заболевание. И ЦИЗ построен именно так. В каждом отделении своя вытяжка. Даже если в коридоре у меня случайно слетит маска, я не заболею, как раз благодаря такой отдельной для каждой палаты и коридоров вытяжке.
- Какой именно контингент коронавирусных больных попадает в ЦИЗ?
- Больных с легкой степенью заболевания мы не кладем. Они лечатся амбулаторно, им выделяются определенные деньги, есть мобильные группы и Call-центры. К нам попадают только средней степени тяжести и тяжелые. Или если есть, к примеру, какие-то экстрагенитальные заболевания. Так как я сам акушер-гинеколог, роды принимаем там. К примеру, если беременная больна коронавирусом, у нее плановое кесарево, но она не попадет в роддом, чтобы не заразить там еще 150 мамочек. Таких мы тоже кладем к себе.
Также мы, к примеру, делали плановую ампутацию ноги у нас в ЦИЗ. У человека был сахарный диабет, он готовился к ампутации ноги, и тут у него выявили коронавирус. В больницу его не положишь, а нога-то ждать не будет, если гангрена уже началась. И чем быстрее мы сделаем, тем лучше.
- Вы сказали, что больных КВИ беременных кладут в ЦИЗ, как много таких пациентов на сегодня там?
- На сегодня у нас там 14 женщин, из них 12 беременных. Двое после родов, которых мы еще долечиваем. Дети отрицательные на КВИ. Одну роженицу оперировал я сам, вторую – врач из Нур-Султана. У нас в Акмолинской области очень большой дефицит акушеров-гинекологов.
Для детей в ЦИЗ мы закупили кровать-трансформер – одну из самых лучших. Закупили два ИВЛ-аппарата экспертного класса, которые рассчитаны на работу начиная с веса в 500 грамм. Не дай Бог, конечно, но если у нас родится недоношенный ребенок, мы сразу сможем оказать ему помощь. Есть также кувез, в который уже подведен кислород.
- А кроме акушеров-гинекологов, испытываете нехватку кадров и каких?
- Да, сегодня мы ищем дополнительных специалистов. Мы хотим взять в ЦИЗ кардиолога, кардиохирурга, нейрохирурга, чтобы в случае чего, если у человека, к примеру, инфаркт, можно было сразу же оказывать помощь… Как это странно ни звучит, но сегодня даже стоматологи нужны при лечении коронавируса. Вот попалась нам в прошлый раз бабушка, мы не могли снять ей протез, пришлось позвонить челюстно-лицевому хирургу. В реанимации в каждой смене у нас есть свой анестезист. Если понадобится операция, время не будет потеряно.
В ЦИЗ работают также инфекционисты и пульмонологи. Есть, правда, дефицит некоторых кадров, таких как психологи, психотерапевты, которые должны быть в штате.
В первую волну каждый медик, наверное, больше думал о том, что эту болезнь он будет лечить со всеми вместе, что он хочет быть героем, хочет, чтобы его дети гордились им. А во время второй волны я заметил, что у людей другие мысли: как бы заработать в период пандемии больше денег. Лечить идут ради денег, и это, конечно, самое страшное. Это портит нашу репутацию. Поэтому сейчас мы сделали конкретные критерии, по которым и будем отбирать на работу.
Оксана Матасова, специально для 716.kz.